Перемена мест. Иногородние банки выходят в Петербург на фоне сокращения сети местных игроков

Автор фото: Сергей Коньков

00:0317 сентября 2019

6495просмотров

00:0317 сентября 2019

За лето петербургские банки закрыли 16 своих отделений, то есть 5%. Тренд сказался и на иногородних игроках — у них больше не работают 11 отделений, или 1,2%. Пустующая ниша оказалась моментально занята: банки из других регионов за этот же период открыли 15 новых офисов. Помимо московских игроков свое присутствие в Петербурге заметно нарастили финансовые организации из Курганской области и Краснодарского края.

По данным Банка России, на середину сентября текущего года в Петербурге зарегистрировано 1164 банковских подразделения: головные офисы, филиалы, дополнительные, кредитно–кассовые, оперофисы и оперкассы. От присвоенного регулятором статуса зависит функционал подразделения: если головной офис может совершать любые банковские операции, разрешенные лицензией, — от кредитования или работы с драгметаллами до услуг сейфинга, то оперкасса может совершать операции только с наличными, например валютно–обменные или денежные переводы.

Главная причина сокращения петербургскими банками сети своих отделений — снижение объемов бизнеса из–за усиливающейся конкуренции с более сильными иногородними игроками. Содержание офисов требует расходов на аренду помещений и выплату зарплаты персоналу, а при снижении количества клиентов отделения перестают быть рентабельными.

Сами же банкиры в беседах с «ДП» объясняют закрытие офисов повсеместным развитием цифровизации. Большинство стандартных услуг в массовом порядке переводится в онлайн, отсюда отпадает необходимость содержать стационарные офисы, так как клиенты перестают физически посещать отделения.

Читайте также:

Ипотека

Как сломать проблемный тренд. В Петербурге резко вырос объем просроченной ипотеки на строящееся жилье

Появление в городе трех новых игроков говорит о том, что петербургский бизнес и жители города готовы сотрудничать не с местными, а с иногородними банками. И вовсе не обязательно при этом им быть с московской пропиской.

У 24 оставшихся на рынке петербургских банков в городе зарегистрировано 245 офисов. У иногородних банков количество работающих отделений почти в 4 раза больше — 919 офисов. Согласно данным Банка России, минувшим летом местные банки закрыли 16 отделений (5%), четыре из которых пришлось на кредитные учреждения с отозванными лицензиями — банк «Прайм Финанс» (лишился лицензии в июне текущего года) и НКО «21 век» (лицензия отозвана в июле). По пять офисов закрыли банк «Санкт–Петербург» и банк ВТБ, одну оперкассу — банк «Викинг», полноценное отделение — банк «СИАБ».

Ходоки из регионов

У иногородних игроков темп сокращения банковских отделений в Петербурге заметно ниже — за 3 месяца он составил всего 1,2%. Екатеринбургский УБРиР закрыл летом два допофиса, сократив собственную розничную сеть до семи отделений, два отделения также закрыл московский банк «ФК «Открытие» (сеть сократилась до 45 отделений). По одному отделению закрыли костромской Совкомбанк (его сеть насчитывает 21 офис), банк «Восточный» из Амурской области (23 отделения), московские «Юнистрим» (26 офисов), Связь– банк (до пяти отделений), Эксперт–банк (до четырех отделений), Транскапиталбанк (до двух отделений), банк «Финсервис» (осталось одно отделение).

Всего иногородние банкиры без учета лишившегося лицензии Кемсоцинбанка (Кемерово) закрыли в городе 11 отделений. Ни один из местных банков не решился на расширение собственной сети офисов, в то время как иногородние банкиры свое фактическое присутствие в городе усиливают, открыв только за лето 15 новых отделений. Райффайзенбанк расширил сеть до 20 офисов, открыв отделение на юго– востоке, сразу три офиса появилось у Почта–банка, сеть которого на начало сентября достигла 14 офисов. Банк из Курганской области «Кетовский» открыл свое шестое отделение в городе, московские Геобанк и Фора–банк довели сеть офисов до 12 и трех соответственно. Впервые в Петербурге открыли свои отделения Новый московский банк, ФФин банк и Внешфинбанк из Краснодара.

Нюансы реестров

Данные Центробанка из реестра внутренних структурных подразделений (ВСП) банков (1164 против 1175 на конец мая текущего года) могут содержать неточности: некоторые банки по одному фактическому адресу регистрируют сразу и кредитно–кассовый, и операционный офисы. Это делается для соответствия требованиям ЦБ по разрешенным видам операций и, вероятно, для разделения потоков клиентов на физических и юридических лиц. Из–за изменений в статусах ВСП банка может меняться и количество, отображаемое в реестре Банка России.

Так, по данным ЦБ РФ, у Альфа–Банка в городе работает 71 подразделение, тогда как на сайте у него указано всего 30 офисов. Как сообщили «ДП» в пресс–службе банка «Санкт–Петербург», фактически закрыто только одно отделение в связи с открытием офиса в соседней локации с более выгодной арендной платой. «Также банк переформатировал пять офисов, объединив их в два без фактического закрытия по адресам», — подчеркнули в банке. Тем не менее, даже если реальное количество банковских офисов меньше, чем говорит ЦБ, концентрация мест оказания банковских услуг в Петербурге выше, чем в Москве: 4,9 офиса на 100 тыс. жителей против 4,6 в столице.

Прочная аренда

Закрыть банковский офис гораздо проще, чем открыть: достаточно уведомить Банк России и разослать клиентам, чьи счета открыты непосредственно в данном отделении, письма–уведомления. Банки давно отказались приобретать недвижимость в собственность (помимо налога на имущество это и дополнительные риски, если клиентские потоки изменят свое направление). Кредитные учреждения предпочитают брать помещения в аренду: в конъюнктуре рынка ставку можно снизить, а при сокращении персонала — оперативно переехать в здание поблизости с меньшей площадью.

Клиенты не ориентируются на банковскую незыблемость и привыкли, что в одном и том же доме с определенной периодичностью могут меняться банковские вывески. Особенно это касается пунктов обмена валюты: большинство клиентов даже не задумываются, под лицензией какого конкретно банка будет проведена операция. Перед открытием офиса банку нужно спрогнозировать, сумеет ли вывеска обеспечить постоянный приток клиентов, чтобы окупить затраты на ремонт и изготовление этой самой вывески. Отсюда и примеры, когда в одном здании работают сразу несколько банков–конкурентов: первопроходец сумел привлечь клиентский поток, чем и пользуются второ– и третьепроходцы.

Опрошенные «ДП» банки полагают, что даже в среднесрочной перспективе банковские сети вряд ли будут сокращаться в заметных для глаз объемах: спрос на офисы растет одновременно с ростом количества банковских клиентов. И перевод услуг в дистанционные каналы не сможет ускорить сокращение офисов: проходить первичную идентификацию или сдавать биометрические данные все еще где–то необходимо.

«Меняется способ обслуживания клиентов, большинство услуг можно получить без посещения банковских офисов, поэтому кредитные организации оптимизируют количество отделений, исходя из оценки эффективности их работы, — говорит Галина Ванчикова, президент — председатель правления банка «СИАБ». — Если отделение приносит прибыль и его доходность покрывает расходы, то точку продаж будут держать. В нашем случае основные клиенты — представители малого и среднего бизнеса, для которых территориальная привязка к отделению не является ключевым фактором».

«Наблюдается интенсивный рост дистанционных услуг, за год доля юрлиц, привлеченных на открытие расчетного счета через интернет, выросла на 30%, до 65%, — поясняет Александр Казанский, директор дивизиона «Центр» УБРиР. — С другой стороны, нет снижения нагрузки на операционистов в такой степени, чтобы она привела к сокращению офисов. Главным критерием существования офиса остается его самоокупаемость».

Лента новостей

Только бизнес новости

Показать ещё

Ипотека

Как сломать проблемный тренд. В Петербурге резко вырос объем просроченной ипотеки на строящееся жилье

Самое читаемое

1.Центробанк РФ поднял ключевую ставку впервые с февраля 2022 года

2.Готовьтесь постоять на входе: в метро Петербурга могут ввести новые ограничения

3.Kauppalehti: Восточная Финляндия станет пристанищем для стариков и маргиналов без русских туристов

как менялись формы и смысл денег — Апрель Капитал на vc.ru

Коротко пересказываем историю денег и объясняем, почему современные их аналоги сами по себе не имеют ценности

4118
просмотров

Натуральное хозяйство рано или поздно заставляло сообщества обмениваться товарами с внешним миром. С течением времени формат и характер обмена усложнялись. Людям потребовались стандартизированные и общепринятые меры стоимости, средства платежа и сбережения — деньги. В этом материале аналитик УК «Апрель Капитал» рассказывает об эволюции денег.

Сергей Пенкин

Финансовый аналитик АО УК «Апрель Капитал»

Товарные деньги

Ещё в дописьменную эпоху появились товарные деньги, которые представляли собой потребляемые в быту компактные и лёгкие товары длительного хранения – семена, шкуры животных, камни, ракушки, отрезки тканей. Кроме того, в роли денег мог выступать скот и слитки металлов. Из названий мер массы происходят наименования ряда современных валют, например: фунт, шекель, дирхам, песо, лира и других.

Следует помнить, что до начала Промышленной революции в XVIII веке выплавка металлов в пересчёте на душу населения была на порядок меньше, чем сегодня, и потому цена металлов относительно иных товаров была высока.

По мере развития металлургии и появления централизованных государств деньги приобрели металлическую (монетную) форму. Считается, что первые монеты были отчеканены в малоазийском государстве Лидия в VII веке до нашей эры. Наиболее ценным металлом для чеканки монет стало золото (в виде электрума – природного сплава золота с серебром) по причине ряда особенностей:

Проблема заключается в том, что содержание золота в совокупной массе земной коры составляет миллионные доли процента (в среднем, 4 миллиграмма на 1 тонну). Серебро более распространено: на тонну земной коры приходится в среднем 70 миллиграммов.

Помимо золота и серебра наиболее распространёнными металлами для чеканки стали медь и бронза (семейство сплавов на основе меди и олова). Железные деньги использовались редко из-за повышенной склонности железа к коррозии. Обращение товарных денег происходило на основе мультиметаллического стандарта: государство директивно устанавливало номинал и курс обмена монет различной массы и состава. При этом даже внутри одного государства единообразных мер длины, массы и объёма ещё не существовало, поэтому возник бизнес менял – предшественников современных банков.

Зарождение письменности повлекло появление первых финансовых инструментов – долговых расписок и депозитных сертификатов. На регулярной основе началось осуществление операций займа, залога, аренды. Также возникли форвардные контракты – обязательства по поставке товаров к определённой дате в будущем по заранее зафиксированной цене.

С течением времени совершенствование горного дела и металлургии привело к дисбалансу между номиналом монет и рыночной ценой металлов, из которых они отчеканены. В этих условиях люди предпочитали использовать в обороте монеты из дешевеющих металлов, а монеты из дорожающих металлов сберегать (так называемый закон Коперника-Грэшема: «Худшие деньги [при условии фиксированного номинала денежных знаков] вытесняют из обращения лучшие»). При этом доверие к монетам из дешевеющих металлов падало, что провоцировало кризисы ликвидности и рост цен. В итоге мультиметаллические денежные системы эволюционировали в биметаллические на основе серебра и золота.

Кроме того, государства ради пополнения казны периодически практиковали «порчу монеты» путём тайного добавления менее дорогих металлов – чаще всего меди – в сплав, используемый для чеканки монет из драгоценных металлов. Эта практика также снижала доверие к денежным системам.

Основной, а часто и единственной, целью экономической политики стран с древнейших времён до конца Позднего Средневековья (XV век) было накопление в казне золота и серебра для ведения войн и содержания двора монарха. Её реализация заключалась прежде всего в росте налогов и таможенных пошлин, что пагубно влияло на уровень жизни населения и развитие экономики в условиях, когда рост выплавки драгоценных металлов отставал от динамики роста численности населения и оборота внутренней и международной торговли.

Но при этом период колониализма, начавшийся в XV веке и сопровождавшийся масштабным вывозом золота и серебра из Латинской Америки в Европу, привёл к ранее невиданному явлению – повсеместной, устойчивой и долгосрочной инфляции, впоследствии названной «Революция цен». Появилось понимание того, что увеличение количества денег в обороте может способствовать экономическому росту только до некоего порога, за которым начинается плохо контролируемое обесценение денег.

Непрерывное повышение налогового бремени, инфляция и неудачные последствия денежных реформ служили важными факторами большинства крупных социально-политических потрясений XVI-XVIII веков: Нидерландской революции (1566 год), Соляного (1648 год) и Медного (1662 год) бунтов в России, Славной революции в Англии (1688 год), Американской революции (1765 год), Великой французской революции (1789 год).

Таким образом, к началу Нового времени (XVI-XVII века) модель товарных металлических денег уже не могла эффективно обеспечивать растущий и усложняющийся торговый оборот.

Кредитные деньги

Перемещение большого количества металлических денег в условиях небезопасных и неудобных маршрутов существенно сдерживало расширение объёмов торговли и регулярности торговых операций.

Одним из способов решения этой проблемы стало использование депозитных сертификатов и долговых расписок, удостоверяющих наличие у покупателя денежных средств и готовность к их передаче продавцу. Но для этого требовалось существование пользующихся всеобщим доверием финансовых посредников и налаженных систем учёта операций между ними.

По мере формирования в Европе централизованных государств и расцвета торговых городов-государств Италии (в первую очередь, Венеции и Генуи) и Германии (Ганзейский союз) таковые институты – банки – появились и начали активно развиваться. Примерно в это же время возникло большинство используемых сегодня финансовых инструментов – акции, облигации, паи, фьючерсы и другие, – а также товарные и фондовые биржи. Кроме того, периодически стали фиксироваться сильные колебания цен на различные активы (например, «тюльпанная лихорадка» в Нидерландах в первой половине XVII века) и финансовые кризисы.

Долговые расписки, основанные на депозитных сертификатах, начали активно использоваться не только в крупных сделках, но и в повседневном обороте. Так возникли долговые (или кредитные) частные (в силу того, что они выпускались не государством, а частными банками) деньги, имевшие бумажную форму. Отсюда происходит слово «банкнота»: нота – долговая расписка, – выданная банком. По усреднённым оценкам, первые известные бумажные деньги появились во второй половине первого тысячелетия нашей эры в Китае.

Особенностью первого поколения кредитных денег являлась их полная обеспеченность драгоценными металлами. Однако спрос на деньги стабильно превышал обеспечение, вкладчики сравнительно редко меняли банкноты на монеты, а насыщение сельского хозяйства, промышленности и торговли денежными средствами приводило к существенному росту экономики и увеличению доходов казны. Поэтому начался плавный переход к модели частичного банковского резервирования, запустившей механизм денежного мультипликатора.

Появление банковских счетов позволило организовать безналичное денежное обращение, при котором расчёты происходят без физического переноса денежных средств в материальной форме.

Случаи банкротства банков из-за превышения совокупного номинала выпущенных банкнот над обеспечением и массового изъятия вкладчиками своих металлических вкладов не были редкостью. Поэтому государства стали создавать центральные банки (первый был учреждён в Швеции в 1668 году) для эмиссии денег, регулирования сферы денежного оборота и контроля над финансовыми организациями.

Крах «Системы Джона Ло» во Франции в 1720 году навсегда подорвал доверие обществ и государств к частным деньгам и уже к концу XVIII века центральные банки приобрели монопольное право эмиссии денежных единиц в большинстве европейских стран.

В свою очередь, изменились и представления об экономике. Общепринятой стала точка зрения, что чем более развитыми являются промышленность и торговля, тем выше благосостояние страны. Возникла научная школа меркантилизма, а впоследствии и политическая экономия. На основе научного подхода началась реализация промышленной политики, совершенствовались инструментарии налоговой и таможенно-тарифной политики.

От биметаллизма к золотым стандартам

Гарантируя биметаллическое – золотое и серебряное – обеспечение кредитных денег, государства снова попали в ловушку закона Коперника-Грэшема, поскольку с развитием международной торговли колебания цен этих двух металлов по отношению к друг другу сделали затруднительным долгосрочную фиксацию их внутренних курсов обмена. По этой причине уже к середине XIX века большинство государств перешли к системе золотомонетного стандарта – свободного обмена банкнот на золотые монеты одинакового номинала.

Основанные на золотом стандарте деньги стали мировыми: их курсы по отношению к друг другу были близки к весовому паритету золотого обеспечения, что обусловило бурный рост свободного движения товаров и капиталов в конце XIX – начале XX веков. Но чтобы поддерживать объём золотого обеспечения, каждой стране требовалось активно наращивать экспорт, что по мере завершения эпохи захвата колоний стало затруднительно. Введение ограничений на импорт стремительно привело к резкому обострению межгосударственных противоречий и, в итоге, к Первой мировой войне.

Военные расходы государств привели к отрыву объёма денежной массы от объёма золотого обеспечения. Для сдерживания неизбежной инфляции и одновременного сохранения обеспеченности национальной валюты в межвоенной Великобритании был введён золотослитковый стандарт – обмен денег на золотые слитки массой не менее законодательно установленного уровня. Таким образом, фактически были введены ограничения по обмену банкнот на физический металл.

Но проблема недостатка золотого обеспечения всё равно оставалась нерешённой. В ходе Генуэзской конференции весной 1922 года была достигнута договорённость о введении в перспективе золотодевизного (или золотовалютного) стандарта, при котором валюты стран, отказавшихся от золотого стандарта, могли бы свободно обмениваться на валюты государств, сохранивших стандарт.

Уже в ходе Второй мировой войны на Бреттон-Вудской конференции летом 1944 года подобная система была принята в рамках послевоенного переустройства. Согласно достигнутым договорённостям, доллар США обеспечивался золотом из расчёта 35 долларов за одну тройскую унцию (31,1 грамма) металла, а остальные страны были вправе купить золото за доллары, обменивая свою национальную валюту по курсу, который устанавливался исходя из взаимного торгового баланса между ними и США. Просуществовала Бреттон-Вудская валютная система до 15 августа 1971 года, когда обмен долларов на золото был прекращён по инициативе США в одностороннем порядке.

Отмена золотого стандарта потребовала перехода к качественно иному регулированию экономики. В период интербеллума (1918-1939 годы) в СССР были созданы методы плановой экономики, а в Европе и США на основе научной школы кейнсианства родилась макроэкономика, в рамках которой одним из важнейших инструментов обеспечения стабильности национальной валюты является управление процентными ставками посредством денежно-кредитной политики в целях создания благоприятных условий для роста выпуска промышленной продукции.

От фиатных денег к цифровым деньгам

Уход от золотого стандарта породил фиатные деньги, то есть валюты, не имеющие материального обеспечения: их использование в качестве платёжных средств базируется только на доверии к экономике и правовой системе эмитировавшего их государства.

На смену Бреттон-Вудской пришла Ямайская валютная система, согласно которой валюты государств являются необеспеченными, а их курс друг по отношению к другу устанавливается на международном рынке. При этом страны помимо проведения независимой денежно-кредитной политики вправе выбирать режим курсообразования национальной валюты: от фиксированного (чаще всего по отношению к доллару США) до свободно плавающего.

В рамках этой системы доллар США упрочил своё положение в качестве мировой резервной валюты, даже несмотря на то, что он также стал фиатной денежной единицей. Но зависимость мировой экономики от одной валюты и политики её эмитента не может не сопровождаться масштабными сопутствующими рисками. Поэтому создание новых валют, валютных союзов и международных финансовых институтов с течением времени становится всё более актуальным.

Ямайская валютная система придала новый импульс развитию глобальных финансовых рынков. Этот переход в очередной раз привёл к изменениям в макроэкономической политике государств. На основе синтеза идей кейнсианства и монетаризма большинством стран было принято в качестве главной задачи обеспечение ценовой стабильности путём таргетирования инфляции для стимулирования покупательной и инвестиционной активности.

Развитие информационных технологий в XXI веке имело следствием появление электронных (или цифровых) денег, обращение которых происходит только в безналичной форме, с использованием компьютерных сетей и (опционально, но не всегда) без привязки к банковским счетам. Особым подвидом цифровых денег стали крипотовалюты, защита оборота которых обеспечивается с помощью криптографических алгоритмов. Иронично, что де-факто некоторые криптовалюты косвенно обеспечены стоимостью оборудования и электроэнергией, необходимыми для их майнинга.

Ведущаяся в большинстве стран мира работа по созданию национальных цифровых валют, эмитируемых центральными банками, показывает актуальность развития денежных средств, обращение которых, в том числе вне юрисдикции страны-эмитента, будет происходить внутри информационной сети центрального банка и при этом позволит наделить их метаданными для контроля транзакций. Обсуждаемая возможность создания транснациональных цифровых валют-стейблкойнов свидетельствует о возможном возрождении в стратегической перспективе денежных единиц, обеспеченных материальными ценностями, но уже на новом технологическом уровне.

Таким образом, изменение видов и функций денег, технический прогресс, социальные и геополитические процессы взаимосвязаны.

Многовековая эволюция денег заключается в парадоксальной на первый взгляд тенденции: они сами по себе становятся всё менее вещественными и менее ценными (от металлических монет к записям в памяти компьютеров). Ценность современных денег определяется не материальной формой, а объёмом прибавочной стоимости и эффективностью экономических отношений, которые они обеспечивают в процессе своего обращения на территории эмитировавшего их государства.

Вестник НАТО — Подготовка солдат для 21 века

Крис Доннелли исследует трудности, с которыми сталкиваются все европейские вооруженные силы, чтобы справиться с вызовами 21 века, уделяя особое внимание армиям Центральной и Восточной Европы, где потребность в реформах является наиболее острой.

Большинство европейских стран сталкиваются с похожей дилеммой безопасности. Силы, которые у них есть и которые они содержат за счет значительных затрат, не подходят для отражения многих угроз, с которыми Европа сталкивается сегодня и, вероятно, столкнется в обозримом будущем. Это дилемма как для членов НАТО, так и для стран-партнеров, которые поэтому заинтересованы в ее совместном разрешении.

Косово обострило проблему. Хотя в Европе насчитывается более двух миллионов солдат и менее двух процентов из них размещены на Балканах, миротворческие операции создают огромную нагрузку на национальные военные системы. Несмотря на высокие расходы на оборону, Европе не хватает некоторых базовых военных возможностей, и она не может эффективно развертывать силы за пределами территории без поддержки США. Что-то явно не так.

Медиа-анализ недостатков безопасности в Европе был сосредоточен почти исключительно на необходимости закупать высокотехнологичное оборудование, чтобы соответствовать возможностям США, или на необходимости сбора европейской разведки, штаба корпуса, улучшенного управления, контроля и связи, а также больших транспортных самолетов. Но ситуация более сложная. Чтобы понять военные потребности 21-го века, важно изучить природу угрозы в Европе и способы, которыми можно противостоять этой угрозе.

Хотя вероятность региональной войны сохраняется, как и на Балканах, массовые вторжения и тотальная война перестали быть угрозой для Востока или Запада. Наоборот, большинство угроз национальной безопасности в Европе сегодня носят невоенный характер. Они могут возникать из-за экономических проблем, этнической вражды или небезопасных и неэффективных границ, которые допускают незаконную миграцию и контрабанду. Или они могут быть связаны с организованной преступностью и коррупцией, которые имеют международное измерение и подрывают здоровое развитие демократии и рыночной экономики. Кроме того, распространение военных или двойных технологий, включая оружие массового уничтожения, химическое и биологическое, а также ядерное оружие и средства его доставки, а также революция в области информационных технологий создают особые проблемы.

Если десять лет назад национальная безопасность в основном измерялась военной мощью, то сегодня это лишь одна из нескольких единиц измерения и для большинства стран одна из наименее непосредственных. Большинство из вышеперечисленных угроз требуют не традиционного военного ответа, а инвестиций в министерства внутренних дел, пограничные и таможенные службы, а также средства кризисного управления. Но по мере увеличения инвестиций во внутреннюю безопасность давление на оборонные бюджеты становится еще больше. Поэтому в некоторых случаях может быть контрпродуктивно призывать страны тратить больше на солдат, если им действительно нужна полиция, как для их собственной безопасности, так и для участия в международных операциях по обеспечению безопасности.

Опыт показывает, что когда солдатам приходится решать проблемы безопасности, в наши дни они должны уметь делать больше, чем просто сражаться. Операции по поддержанию мира в Боснии и Герцеговине и Косово показали, что, помимо умения вести боевые действия, солдатам требуется целый ряд навыков для выполнения широкого спектра напряженных и ответственных ролей, от дипломата, полицейского и арбитра до работника скорой помощи, управляющего больницей и городского администратора.

Можно добавить еще две точки. Во-первых, сегодняшним солдатам, вероятно, придется действовать за пределами своих стран. Во-вторых, вероятны новые вызовы, которые сегодня не предвидятся. Таким образом, армиям завтрашнего дня потребуется гораздо более широкий спектр компетенций, чем их предшественникам. Солдаты должны быть более гибкими, лучше обученными и лучше образованными, а силы должны быть способны к быстрому, решительному и устойчивому развертыванию за границей. Это требует изменения мышления в области безопасности и подразумевает изменения в общих инвестициях в безопасность.

Изменения в мышлении уже происходят. Осознание необходимости развертывания европейских сил за границами, которые они призваны защищать, без чрезмерной зависимости от поддержки США, стимулировало развитие европейской идентичности безопасности и обороны. Эта программа, направленная на повышение военного потенциала Европы, касается не только нового оборудования, новых командных, контрольных и коммуникационных структур или механизмов тылового обеспечения. Это также вопрос умений и навыков самих солдат, матросов и летчиков.

Изучение состояния вооруженных сил и сил безопасности Европы выявило несоответствие. В конце «холодной войны» большинство европейских стран располагали относительно крупными вооруженными силами по призыву, предназначенными для защиты национальной территории. Нейтральные страны, такие как Финляндия и Швейцария, должны были содержать крупные силовые структуры, способные к независимым действиям, чтобы сделать свою оборону надежной. Члены НАТО, находящиеся в безопасности под ядерным зонтиком США, могут позволить себе меньше тратить и содержать меньшие армии, и при этом иметь надежную оборону. Тем не менее, несмотря на растущую тенденцию к военной и промышленной интеграции и многонациональным военным структурам, каждый член НАТО в значительной степени сохранил свою собственную национальную систему управления, национальные системы снабжения и сбалансированные силы, организованные по национальному принципу. Это означало, что экономия за счет масштаба никогда не была возможна в крупной национальной системе, такой как Соединенные Штаты, или в системе с полностью интегрированной и стандартизированной структурой, такой как та, которую Советский Союз навязал Варшавскому договору.

За последнее десятилетие большинство европейских стран значительно сократили свои бюджеты и структуры вооруженных сил. Но многим еще предстоит коренным образом изменить свою структуру. Вместо больших призывных армий для национальной обороны теперь у них есть меньшие призывные армии. Более того, по совокупности политических и финансовых причин возможности этих армий ограничены. Сроки призыва были сокращены. Оборудование не модернизировалось. Запасы боеприпасов были допущены к сокращению. Обучение сокращено. Вооруженные силы европейских членов НАТО стали зависеть от американских технологий увеличения боеспособности.

Поскольку вероятность конфликта считалась низкой, а сдерживание зависело от видимой политической и военной позиции, для европейских членов НАТО было важнее поддерживать демонстрацию военной мощи, чем развивать настоящие боевые качества. Это привело к политике закупок, в которой упор делался на структуру сил, а не на возможности. Например, купить самолет было важнее, чем системы, которые сделают его эффективным. Быстрые технологические разработки плюс институциональное давление усилили логику этого процесса.

Три проблемы особенно затронули страны Центральной и Восточной Европы с 1990 года. Во-первых, они сохранили чрезмерно большую административную, командную и военную образовательную структуру, съедающую непропорционально большую долю оборонного бюджета. Во-вторых, в этих странах отсутствовала эффективная, современная и прозрачная кадровая система, вместо этого сохранилась версия того, что было во времена Варшавского договора. Это, вероятно, представляет собой единственное серьезное институциональное препятствие для реформ, поскольку без такой системы не существует механизма оценки, вознаграждения, продвижения по службе или назначения на ключевые должности тех, кто имеет право проводить изменения и реализовывать новые планы.

В-третьих, эти страны страдают от недостатка национального государственного потенциала для формулирования оборонной политики, оборонного планирования и кризисного управления. Это потому, что, будучи членами Варшавского договора или составными частями Советского Союза, они не могли установить национальный контроль над своими вооруженными силами. Такой опыт требует многих лет для развития. Таким образом, большинству стран Центральной и Восточной Европы необходимы коренные изменения в их военной культуре, если они хотят создать силы, пригодные для выполнения тех задач, которые, как показывает Косово, вероятно, потребуются европейской безопасности в следующем десятилетии.

Многие из новых военных функций не требуют классических солдатских навыков, но их лучше выполнять полиции. Поэтому в некоторых обстоятельствах жандармерия может оказаться более подходящей, чем армия. Конечно, в Косово сегодня не хватает именно такой полиции. Когда нужно больше солдат, то это связи и инженерные войска или офицеры психологических операций, а не пехота или артиллерия. Солдаты будут нужны всегда, но не все, кто нужен в таких операциях, будут солдатами. Очевидно, что лучше избегать перегрузки солдат гражданскими функциями. Однако также ясно, что эти функции и структуры должны быть готовы к почти одновременному развертыванию с военными в миротворческих операциях.

Многие аналитики, особенно в Великобритании и США, считают, что профессиональная армия — это решение требований безопасности 21 века. Это может быть верно для больших, богатых стран, особенно если они отделены от любого возможного врага водой. Но для небольших стран, и особенно для более бедных стран, это создает серьезные проблемы с затратами. Это, в свою очередь, означает, что страны, способные выставить большие призывные армии, могут позволить себе только очень небольшие, хорошо оснащенные регулярные войска. Три фактора способствуют очень высокой стоимости регулярных войск, а именно персонал, оборудование и устойчивость.

Персонал: Солдаты-призывники относительно дешевы. Они переносят низкий уровень жизни и почти не нуждаются в поддержке, поскольку их не сопровождают жена или дети. Более того, они всегда доступны для службы, так как отпуск у них небольшой. Обычные солдаты, напротив, должны получать зарплату по конкурентоспособным ставкам, должны быть обеспечены адекватным жильем и соответствующей инфраструктурой для своих семей, чтобы они не ушли из армии в поисках лучших условий в другом месте. Обычным солдатам требуются разумные периоды отпуска, и они будут командированы для прохождения учебных курсов и т.п. во время службы, что снизит доступность.

Опыт Соединенных Штатов и Соединенного Королевства, имеющих профессиональные армии, показывает высокую текучесть регулярных солдат. Более того, в большинстве регулярных профессиональных вооруженных сил применяется индивидуальная ротация и замена, то есть развертывание солдат на индивидуальной основе. Это разрушительно, поскольку текучесть кадров является постоянной и часто превышает 50 процентов в год. Это также снижает сплоченность небольших подразделений и, следовательно, ставит под угрозу готовность. Трудно сформировать подразделения для длительной операции из личного состава, у каждого из которых должно оставаться более девяти месяцев до переназначения. Для сравнения, многие вооруженные силы, основанные на призыве, используют ротацию и замену подразделений. Это порождает взаимозаменяемые сплоченные команды, взводы и роты. И это увеличивает сплоченность небольших подразделений, что приводит к относительно высокой готовности после того, как подразделения сформированы и обучены.

Таким образом, призывники могут быть хорошими солдатами, если они хорошо обучены и проинструктированы. Но хотя новобранцев относительно легко обучить конкретным навыкам, их сложнее научить справляться с различными ситуациями, требующими широкого спектра навыков, в результате чего они редко бывают универсальными. Резервисты, с другой стороны, могут привнести навыки поддержки из гражданской жизни. Самый большой их недостаток — сохранение боевых навыков. Еще одна проблема возникает, если силовые структуры сокращаются, но остаются на призывной основе. Либо срок призыва должен быть сокращен, либо призыв должен стать выборочным. Первый снижает эффективность; последний вызывает социальные разногласия. Настало время искать альтернативную форму обслуживания, сочетающую в себе преимущества обеих.

Снаряжение: За последние 30 лет по мере совершенствования оружия и снаряжения их стоимость росла гораздо быстрее инфляции. Следовательно, по мере модернизации сил, если они сохранят тот же размер структуры сил, стоимость закупки оборудования в процентах от общего бюджета будет удваиваться в реальном выражении примерно каждые 18 лет. Если процент ВВП, направляемый на оборону, постоянен, и если ВВП ежегодно не растет в реальном выражении на значительную величину, то расходы на закупки неизбежно приведут к сокращению численности силовой структуры. Именно это больше всего побуждает страны проводить оборонные обзоры. Политик, который обещает, что худощавый будет злее, а меньший равен лучшему, на самом деле делает добродетель из необходимости.

Устойчивость: Опыт показывает, что для поддержания современных армий в ходе операций сухопутным войскам требуется как минимум в три раза больше личного состава, чем фактические батальоны, составляющие развернутую структуру сил. Таким образом, для развертывания 60 000 военнослужащих потребуется общая численность оперативных сил примерно в 200 000 человек. Кроме того, равное количество необходимо для персонала инфраструктуры для поддержки всего. Таким образом, для создания современной регулярной армии требуется не менее пяти-шести человек на каждого развернутого в полевых условиях.

Поскольку силы должны стать более гибкими, универсальными и способными поддерживаться за границей, их стоимость возрастет, а количество сил, которые можно себе позволить, уменьшится. Действительно, стоимость содержания таких сил, которые, вероятно, придется использовать либо для поддержания мира, либо для региональных войн, может оказаться выше, чем стоимость содержания мобилизованных сил во время холодной войны.

Можно сэкономить деньги, тщательно тратя средства на оборону. Страны часто несут дополнительные расходы по политическим причинам, например, строя свои собственные самолеты вместо того, чтобы покупать более дешевые иностранные. Однако возможности такой экономии ограничены. В конце концов, современные армии стоят дорого, а регулярные гораздо дороже призывных. Все это ставит перед малыми странами Европы особенно острую проблему. Если затраты вынуждают сокращать их армии, они быстро достигнут точки, когда они не смогут содержать высокотехнологичные силы из-за несоразмерных затрат в небольших масштабах. Точно так же они не смогут содержать сбалансированные армии, способные выполнять все функции, необходимые для национальных сил обороны. Чем меньше национальные силы, тем большую долю бюджета занимает министерство обороны и инфраструктура штаба.

Невольно желание некоторых стран вступить в НАТО усугубляет эту проблему. Требования предоставления компетентных сил для операций под руководством НАТО, таких как Косово, подталкивают страну к созданию небольших компетентных сил. Однако эти силы настолько дороги, что, чтобы позволить себе их, стране, возможно, придется перенаправить скудные ресурсы из силовой структуры, предназначенной для национальной обороны. Таким образом, подготовка к вступлению в НАТО может снизить независимую обороноспособность страны. В отсутствие каких-либо гарантий возможного членства такая политика неизбежно представляет собой авантюру.

Некоторые аналитики утверждают, что армиям Центральной и Восточной Европы нужны сильные, надежные и компетентные кадры унтер-офицеров (унтер-офицеров). На практике, однако, это не так просто создать. Армии отражают социальную структуру их обществ. Франция, Германия, Соединенное Королевство и Соединенные Штаты, например, имеют сильную традицию управления среднего звена в виде фабричного мастера, независимого фермера, управляющего магазином, мелкого предпринимателя. В гражданской жизни эти люди обладают самостоятельностью, инициативой и воспитанностью, чтобы брать на себя ответственность, которую несет в себе военная служба. Поскольку эта часть общества слаба в Центральной и Восточной Европе из-за коммунистического наследия, материал для НКО западного образца не всегда доступен.

Со временем, тем не менее, можно будет развивать этот раздел команды. В конце концов, как в британской, так и в немецкой армии сегодня структура сержантского состава основывается на обучении и обучении в самих вооруженных силах. Но это должно сопровождаться культурной эволюцией, чтобы командная структура была готова делегировать полномочия вплоть до сержантского состава. Хорошим примером для изучения здесь может быть переопределение бундесвером должностей офицеров восточногерманской армии в качестве старших унтер-офицеров.

То, как правительства оценивают силы, необходимые им для преодоления рисков, с которыми они сталкиваются, проблематично в Центральной и Восточной Европе, поскольку в коммунистической системе такие оценки были вне их компетенции. Ключевые решения обычно принимались в Москве и передавались партией, в результате чего государственная экспертиза в этой области была минимальной. Более того, даже в Советском Союзе гражданские лица были так мало осведомлены в военных вопросах, что фактически все решали военные. Не было реального гражданского правительственного контроля над оборонной политикой и не было гражданского правительственного потенциала в оборонном планировании.

Последствия можно увидеть сегодня в новой Концепции национальной безопасности России. Это список всех возможных угроз, подготовленный каждым министерством или ведомством, связанным с вопросами безопасности. Это коллегиальный обзор фактов, но в нем нет расстановки приоритетов и анализа соотношения риска и вероятности, в результате чего он мало полезен в качестве документа для планирования политики. Для проведения анализа, необходимого для принятия обоснованных решений, требуется информационная система, которая может использовать как можно более широкий круг источников, как открытых, так и секретных. У западных спецслужб это хорошо получается. Но во многих странах Центральной и Восточной Европы разведывательные службы все еще отражают наследие закрытых обществ. Открытая информация, система для ее оценки, а также политики и государственные служащие, обученные ее пониманию, необходимы сегодня для обеспечения надлежащего использования разведывательных данных. Неясно, сколько времени потребуется многим новым демократиям, чтобы развить этот особый атрибут современного общества.

Проблемы военной реформы для всех европейских стран сегодня велики и неотложны. Для стран Центральной и Восточной Европы с наследием Варшавского договора или Советского Союза они являются крайними, и чем меньше страна, тем труднее их разрешить. Действительно, проблема настолько остра, что необходимо сразу же признать необходимость уделить ей больше внимания.

Хотя готовых ответов нет, продвижение вперед, скорее всего, потребует большей прозрачности в оборонном планировании и совместного подхода. Большинству стран придется принимать трудные решения и рассматривать вопросы, которые до сих пор были табу, такие как ролевая специализация для небольших стран, которая разделяет военные задачи между странами. Частичным решением может быть регионализация, когда несколько стран объединяют свои вооруженные силы и каждая из них специализируется в определенных областях. Пример Бенилюкса может служить прецедентом. Какими бы ни были стратегии, идея обеспечения безопасности через альянс является единственным разумным подходом, и все международные институты, заинтересованные в этих вопросах, — НАТО, Европейский союз и Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе — заинтересованы в сотрудничестве.

Люди побеждают в войнах: проверка реальности 2022 года по рядовым силам НОАК и связанным с ними вопросам

Примечание редактора: один из авторов этой статьи защищен псевдонимом. Постоянные читатели «Война на скалах » знают, что мы допускаем это только в самых редких случаях. Пожалуйста, ознакомьтесь с нашими  рекомендациями по подаче заявок  , чтобы узнать больше о том, как мы выносим эти суждения.

Народно-освободительная армия (НОАК) была создана по образцу Советской Красной Армии при ее создании от ее названия до ее первого флага. Народ НОАК остается самым слабым звеном в усилиях Китая по модернизации обороны, как мы обсуждали на этих страницах в 2020 году, и это может иметь прямые последствия для расчетов лидеров Коммунистической партии Китая в отношении применения силы — особенно их уверенности в развязывании конфликта. Ссылаясь на ключевые инструкции Си Цзиньпина по наращиванию вооруженных сил, данные на базе Ракетных войск НОАК (тогдашние Вторые артиллерийские силы) в 2015 году, официальные комментаторы часто подчеркивают, что «без наших рядовых офицеров и рядовых, какой бы великолепной ни была стратегия, она не будет реализована; какой бы продвинутой ни была система вооружения, она не сработает». Эти инструкции остаются в силе и сегодня.

Стать членом

Присутствие Си на «Конференции по работе с талантами» Центральной военной комиссии в конце 2021 года показало, что НОАК занимается не только разговорами. В последние годы НОАК провела ряд амбициозных кадровых реформ и корректировок политики в надежде укрепить свои рядовые силы и повысить общий уровень боеготовности. Все идет по плану?

В целом да. В краткосрочной перспективе НОАК добилась ощутимых улучшений в плане готовности своих призывников. Он также принял разумную политику, которая может повысить качество новых унтер-офицеров (унтер-офицеров) и уровень удержания опытных сержантов. Тем не менее, НОАК не будет знать, произойдет ли эта потенциальная выплата, до следующего поколения.

Чтобы понять, почему это так, мы представляем обновленный отчет о состоянии завербованных сил НОАК и связанных с ними вопросах проектирования сил по состоянию на лето 2022 года. Хотя можно оценить, что общий уровень готовности НОАК немного улучшился теперь, когда она набирает призывников два раза в год вместо одного — изменение, внесенное в 2021 году — появились новые проблемы в обучении, а также в межличностных отношениях между весенними и осенними новобранцами. Коррупция в процессе найма по-прежнему широко распространена. Поскольку экономический рост Китая находится в стагнации, китайское правительство открыто призывает НОАК создать «возможности трудоустройства» для выпускников колледжей, чтобы помочь ослабить давление на ужесточающемся рынке труда гражданского населения. Между тем, НОАК продолжает корректировать свой сержантский корпус, позволяя им служить дольше, поскольку они берут на себя больше руководящих обязанностей, а контингент неисполняющего обязанности гражданского персонала продолжает расширяться. Тем не менее, официальные оценки способностей офицеров и сержантов НОАК по-прежнему ниже, чем ожидалось. Совсем недавно, в июле 2022 г., пресса НОАК ссылалась на заявление Си в конце 2015 г., отражающее его неудовлетворенность состоянием человеческого капитала НОАК:

«Больше всего я думаю о том, сможет ли наша армия всегда придерживаться абсолютного руководства партии, смогут ли они победить победоносно и смогут ли командиры всех уровней повести войска в бой и командовать на войне, когда это нужно партии и народу».

Два раза в год, вдвое больше проблем?

Приблизительно 700 000 военнослужащих из 2-миллионного личного состава НОАК являются призывниками. Хотя эти призывники являются наименее подготовленными и способными в кадровом резерве НОАК, они по-прежнему играют жизненно важную роль не только в трудоемких миссиях, таких как наземные боевые операции, но и в некоторых технических миссиях. Эти призывники служат в течение двух лет, поэтому то, как НОАК набирает и обучает этот персонал с очень ограниченным сроком службы, имеет первостепенное значение.

Двухлетний срок службы НОАК для призывников намного превышает четырехмесячный срок службы Тайваня и 12-месячный срок службы в России. Однако годовой цикл призыва в НОАК привел к резким колебаниям в плане готовности личного состава. Пытаясь решить эту проблему, НОАК перешла на цикл два раза в год в 2021 году, распределив поток призывников в армию и из нее по двум временным периодам, а не по одному. Этот переход к весеннему и осеннему набору призван повысить уровень готовности персонала за счет оптимизации графиков обучения, а не увеличения общей численности сил, и приводит к более высокому среднему уровню укомплектованности подразделений круглый год. В то время как общее количество призывников остается неизменным, новая практика, по словам штабного офицера, работающего в мобилизационном бюро Аньхойского военного округа, требует, чтобы весенний набор соответствовал 45 процентам годовой квоты, а осенний набор составлял оставшиеся 55 процентов от общей годовой численности.

Новые призывники НОАК должны пройти трехмесячную базовую подготовку, чтобы стать минимально подготовленными, и, вероятно, не будут считаться опытными, пока не примут участие в ежегодном летнем учебном сезоне НОАК. В соответствии со старой системой начисления один раз в год примерно 50 процентов призывников НОАК в течение года будут считаться «опытными». В период с октября по декабрь вновь набранные призывники все еще проходили базовую подготовку и, таким образом, не могли участвовать в подготовке подразделений. Таким образом, в течение этих трех месяцев 50 процентов призывников в НОАК не могли поддерживать даже элементарные боевые действия. В течение оставшихся девяти месяцев эти призывники соответствовали минимальным требованиям к обучению и приобретали опыт только после того, как предыдущая партия призывников увольнялась.

В соответствии с новой системой, проводимой два раза в год, расписание тренировок гарантирует, что в НОАК всегда будет не менее 75 процентов призывников с минимальной подготовкой и в наличии.

НОАК стремится использовать «точную вербовку (精准征兵)» для заполнения мест в подразделениях новым персоналом с надлежащим образованием и опытом. Для этого некоторые вербовщики в тысячах отделов Народных вооруженных сил в поселках, коммерческих предприятиях и школах по всему Китаю начали использовать большие данные и социальные сети для нацеливания на конкретных людей или их навыки. Однако также есть сообщения о том, что «феномен «невозможности использовать завербованных и неспособности получить то, что необходимо» все еще существует». И удержание студентов колледжей после их первоначальной службы является проблемой, потому что некоторые новобранцы не чувствуют, что их опыт используется должным образом.

Народно-освободительная армия Китая открыто признает, что новый график создает проблемы для существующих призывных органов, а рабочая сила, поддерживающая вербовку, адаптируется к новой ситуации. Как мы отмечали в 2020 году, zhuanwu ganbu (专武干部), которые являются гражданскими кадрами, укомплектованными подразделениями Народных вооруженных сил, уже заведомо недоплачивали и перерабатывали до реформы. Весенний призыв на военную службу, который проходит в период празднования китайского Нового года, также совпадает с их текущими задачами, такими как подготовка ополченцев и подготовка к боевой готовности. Дополнительным объемом работы является расширение «допризывной подготовки (役前训练)» для новобранцев, проводимой местными управлениями Народных вооруженных сил перед их отправкой на учебные базы НОАК. Во время «предпризывной подготовки» новые солдаты получают обмундирование, изучают основы строевой подготовки и церемоний, а также проходят тесты на политическую и физическую пригодность, призванные отсеять тех, кто не может пройти базовую подготовку. Несмотря на умеренное увеличение численности кадров за счет направления части недействующей части НОАК, гражданского персонала на работу в подразделения Народных вооруженных сил, многие, согласно PLA Daily были переведены в «режим паники (手脚忙乱)».

В то время как проблемы, с которыми сталкиваются вербовщики, были в некоторой степени ожидаемы, подразделения НОАК на принимающей стороне, похоже, плохо подготовлены к управлению межличностными отношениями между своими «дважды в год» новобранцами, которые теперь поступают на службу с разницей в шесть месяцев, но носят одно и то же воинское звание. Например, рядовой, зачисленный осенью 2020 года и приписанный к артиллерийскому дивизиону 72-й ^-й -й группы армий, признался, что пытался запугать другого рядового в своем подразделении, призванного весной 2021 года, просто для того, чтобы продемонстрировать свой «старший» статус. Хотя официальные отчеты НОАК стремятся представить такие темы в положительном свете, тот факт, что такая проблема получает официальное признание, предполагает, что это, возможно, распространенная проблема, требующая внимания на высоком уровне.

Народно-освободительная армия Китая и проблема молодежи

В то время как некоторые американские аналитики считают, что Соединенные Штаты «на пороге рекрутингового кризиса», Китай уже много лет применяет изощренные подходы к решению своих проблем с наймом и удержанием, но результаты неоднозначны.

Принято считать, что сокращение рынка гражданских вакансий способствует вербовке в армию. Однако безработица среди молодежи остается политически чувствительным вопросом для Коммунистической партии Китая. НОАК, по определению, служит политическим инструментом для защиты и продвижения интересов партии, поэтому перед ней, вероятно, будет поставлена ​​задача поглотить безработных. Национальное бюро статистики Китая сообщает, что по состоянию на июнь 2022 года оценочный уровень безработицы среди молодежи в городских районах составлял 190,3 процента по сравнению с 13,5 процента в начале 2021 года. Возможно, в ответ на это в конце 2021 года министерство образования Китая открыто призвало НОАК создать «возможности трудоустройства» для выпускников колледжей, чтобы помочь ослабить давление на гражданский рынок труда. Это создает интересный контраст с недавней военной реформой Индии, известной как «Программа Agnipath » — набор новых солдат всего на четыре года — которая вызвала бурные протесты в южном индийском штате Телангана. Китайские новостные агентства, независимо от официальной принадлежности, пришли к выводу, что таким беспорядкам могли способствовать проблемы безработицы среди молодежи и отсутствие государственной поддержки.

Решение об изменении цикла призыва с одного раза в год на два в год в 2020 году (в конечном итоге реализовано в 2021 году из-за карантина из-за COVID-19), вероятно, было основано не только на соображениях готовности, но, возможно, также на желании увеличить долю выпускников колледжей, принятых на службу. Действительно, различные веб-сайты, посвященные мобилизации местных органов власти и университетов, совершенно ясно дали понять, что весенний набор был разработан для выпускников колледжей. НОАК также намерена провести осенний призывной период, чтобы сделать поступление в армию более удобным для недавних выпускников колледжей и студентов, которые планируют возобновить учебу после двухлетнего призыва. Что касается качества новобранцев, китайские онлайн-комментаторы (с возможными связями с НОАК) отмечают, что новый подход лучше учитывает расписание студентов старших курсов колледжей, чтобы смягчить неблагоприятный эффект «отвлечений от стажировки, поиска работы и временной безработицы». В 2022 году НОАК организовала специальную ярмарку вакансий для призывников колледжей, завершивших двухлетний призыв. Преференциальный режим также был предоставлен призывникам-студентам колледжей, которые стремятся присоединиться к гражданскому персоналу НОАК, который теперь находится в ведении специального бюро, расположенного в Департаменте политической работы Центральной военной комиссии, отдельно от рядового руководства. Эти усилия могут также смягчить вышеупомянутые проблемы безработицы среди молодежи.

Проблема еще более усложняется тем, что в последние годы пресловутая «культура работы 996» в Китае и все более невыносимая стоимость жизни породили собственную версию контркультурного движения — все более многочисленное китайское молодежное население разделяет чувство «лежа на месте (躺平)» и «ничего не делая», чтобы отвергнуть официальную проповедь ради самореализации. Несмотря на отсутствие официального признания этой проблемы, почти наверняка такое движение и общее отсутствие интереса к работе среди относительно более образованной китайской молодежи из семей среднего класса окажут прямое влияние на число вербовщиков в НОАК.

Сержантский корпус: начальник солдат, хвост офицеров

Профессионализация любого сержантского корпуса — это не бинарное состояние, а скорее постоянно развивающийся процесс. В то время как НОАК довольно откровенно говорит о предполагаемых недостатках в своем корпусе унтер-офицеров, это не означает, что НОАК не доверяет своим унтер-офицерам. Унтер-офицеры НОАК успешно выполняют различные роли в силах, включая старшин и старшин на уровне батальона и выше, штатных сержантов в штабах батальонов и выше, а также командиров отделений. Иногда они исполняют обязанности командиров взводов и в этой роли иногда возглавляют организации коммунистической партии Китая, то есть специальные «маленькие партийные группы (党小组)».

Учитывая важность, которую сержантский состав играет в обеспечении лидерства и технических знаний, НОАК постоянно стремится улучшить способ управления этой частью сил. В 2022 году НОАК объявила о ряде изменений в своем унтер-офицерском корпусе. Все началось со смены имени на китайском языке. Сержантский состав больше не называется ши гуань (士官), или «солдатский офицер», китайский перевод, используемый для западных сержантских систем, а скорее jun shi (军士), более традиционный китайский термин для сержантского состава. Названия двух промежуточных званий унтер-офицеров также были изменены на китайском языке (на 一级上士 и 二级上士, предположительно сержант первого класса и сержант второго класса), но официального перевода на английский язык предоставлено не было. Новые имена теперь соответствуют форме трех старших сержантских званий (一级军士长, 二级军士长, 三级军士长), переведенных от высшего к низшему как старший сержант первого, второго и третьего классов, которые используются с 2009 г.. См. таблицу ниже.

Призывники и сержанты НОАК «Три степени и семь рангов (三等七衔)», от низшего к высшему в звании.

Что еще более важно, весной были изданы временные правила для унтер-офицеров и рядового состава. Хотя детали не были обнародованы, новые правила в целом направлены на повышение качества новых НКО, модернизацию развития НКО и усиление стимулов для удержания.

Например, новые правила разделяют сержантов на «управление (管理军士)», которые предположительно занимают руководящие должности, и на «квалифицированных (技能军士)», занимающих технические должности. Они устанавливают систему заполнения определенных должностей сержантами определенных рангов и в каком количестве, создавая систематизированный путь продвижения по службе. Чтобы помочь новым и более образованным унтер-офицерам быстрее попасть в ряды, новые правила также позволяют квалифицированным призывникам стать унтер-офицерами до истечения их двухлетнего срока службы. Кроме того, в соответствии с новыми правилами существует потенциал для более быстрого продвижения по службе и увеличения времени пребывания в звании.

В целях управления удержанием желательных кандидатов в сержантский состав, которые не смогли получить продвижение по службе, или ликвидации нежелательных сержантов, правила также устанавливают три типа увольнения со службы. А именно, общее увольнение, соответствующее служебным требованиям (期满退役) в зависимости от возраста или времени в звании, контролируемое увольнение (调控退役) для сержантов среднего и старшего звена, позволяющее им служить более четырех лет в одном звании, и принудительное увольнение (强制退役) из-за проблем с производительностью.

Короче говоря, эти корректировки, вероятно, предоставят НОАК большую гибкость для сохранения и продвижения высококвалифицированных унтер-офицеров и избавления от менее квалифицированных.

Заключение

Изменения в том, как НОАК управляет своими рядовыми силами, привели к двум заметным преимуществам. В краткосрочной перспективе уровень готовности личного состава, особенно в подразделениях с большим количеством призывников, таких как общевойсковые бригады армии НОАК, а также в большинстве морских и воздушно-десантных частей, заметно улучшился благодаря реформе цикла призыва. Одна потенциальная проблема заключается в том, что этот новый цикл оставляет потенциальные провалы в готовности личного состава в конце весны, что также является оптимальным временем года для проведения десантных операций в Тайваньском проливе, и поздней осенью. Это, однако, может быть решено за счет продления срока службы в зависимости от обстоятельств, как это делалось в прошлом в конце ежегодного призыва на военную службу. Кроме того, если усилия НОАК по совершенствованию системы управления сержантским корпусом принесут свои плоды, со временем постепенно будет происходить повышение квалификации ее военнослужащих.

Но такие изменения также приносят краткосрочные и долгосрочные неопределенности. Изменения в цикле призыва потенциально перегружают местные военкоматы и открывают двери для большей коррупции. Потенциальная политика управления войсками сержантского состава может не сработать, что приведет к стагнации внутри корпуса сержантского состава. Наконец, долгосрочные экономические и социальные перспективы в Китае могут привести к снижению общего качества нового персонала НОАК, вызвав дальнейшее ослабление стандартов для введения в должность.

В течение следующих пяти лет, предшествующих столетию со дня основания НОАК, подготовка военного персонала остается важнейшим ориентиром, влияющим на ключевые военные решения Си Цзиньпина. За два дня до 1 августа Си призвал НОАК «преодолеть нерешенные противоречия и проблемы, ограничивающие кадровую работу вооруженных сил, и к инновациям в развитии талантов, включая углубление реформы военной академии и инновационное управление военными человеческими ресурсами». Многое еще предстоит сделать.

Прямо или косвенно Си Цзиньпин и высшее военное руководство Китая согласны с тем, что решение проблем людей в НОАК лежит в основе повышения боеготовности вооруженных сил и превращения их в вооруженные силы мирового класса. Частично из-за социальных факторов, находящихся вне их контроля, сроки решения проблемы управления персоналом составляют десятилетия или поколение в будущем, а не годы. Однако у НОАК может не быть десятилетий или поколения. Всегда существует вероятность того, что Коммунистическая партия Китая, возможно, реагируя на поведение внешних акторов или политические сообщения, почувствует необходимость применить силу для устранения предполагаемых угроз национальному суверенитету или интересам безопасности до того, как НОАК полностью решит свои кадровые вопросы.